«Дочка» «Газпрома» проиграла суд по скандальной трубе, угрожающей жителям ХМАО. Дочка газпрома

«Дочка» «Газпрома» на Ямале покажет работы самого спорного художника в мире — URA.RU

Зрителям представили 78 работ художника из серий «Двенадцать колен Израилевых», «Поиск Грааля» и Biblia SacraФото: служба по связям с общественностью и СМИ ООО «Газпром добыча Ямбург»

В Новоуренгойском городском музее изобразительных искусств открылась выставка работ одного из самых известных и загадочных художников XX века Сальвадора Дали «Сюрреализм — это я». Мероприятие состоялось при поддержке ООО «Газпром добыча Ямбург».

Зрителям представили 78 работ художника из серий «Двенадцать колен Израилевых», «Поиск Грааля» и Biblia Sacra. Картины созданы в сложной технической манере, в них мастер применил различные неожиданные материалы. Так, для изображения крови на нескольких литографиях он использовал настоящую кровь улиток. Уникальную коллекцию предоставила санкт-петербургская галерея современного искусства PS Gallery.

Фото: служба по связям с общественностью и СМИ ООО «Газпром добыча Ямбург»

Сотрудничество газодобывающей компании с городским музеем началось в 2001 году, отметил на открытии экспозиции заместитель генерального директора ООО «Газпром добыча Ямбург» Валентин Крамар. По его словам, компания участвует в организации уже 21-й выставки в Новом Уренгое. «В рамках этих мероприятий мы получаем возможность знакомиться с работами очень известных российских и зарубежных художников, с творчеством наших сотрудников и вместе с тем предоставляем такую возможность всем жителям города», — уточнил Крамар.

В рамках совместных проектов газодобывающей компании и новоуренгойского музея изобразительных искусств в предыдущие годы зрители смогли ознакомиться с работами Николая Рериха, Федерико Северино, Зураба Церетели и Михаила Шемякина. Экспозицию работ Сальвадора Дали жители города смогут посетить до 25 ноября.

Фото: служба по связям с общественностью и СМИ ООО «Газпром добыча Ямбург»

ura.news

«Дочка» «Газпрома» выгоняет на улицу семью тюменца, проработавшего в отрасли больше 20 лет

На сайте ООО «Газпром трансгаз Сургут» говорится, что в компании действует программа социальной защиты работниковФото: с сайта surgut-tr.gazprom.ru

Газпромовская «дочка», одно из крупнейших газотранспортных предприятий Тюменской области, фактически выбрасывает из квартир на улицу своих сотрудников, отработавших на отрасль по 10-20 лет. Люди были уверены, что государство обеспечило их жильем. Но оказалось, что их дома принадлежат ООО «Газпром трансгаз Сургут». В судах компания заявляет, что жилье забрала по закону.

52-летний тюменец Виктор Ашомок рассказал «URA.RU», что он с семьей на пороге пенсии фактически остался без крыши над головой. Больше 20 лет житель села Ярково отработал в местной компрессорной станции — на Ярковском линейном производственном управлении магистральных газопроводов (ЛПУМГ), филиале ООО «Газпром трансгаз Сургут». Еще в конце июня Виктор Ашомок должен был освободить дом в переулке Прохладный, 2, в котором прожил 12 лет, но идти семье некуда. Между тем «Газпром Трансгаз Сургут» требует выселения и уже выиграл несколько судов.

«Я стоял в очереди на улучшение жилищных условий в Ярковском ЛПУМГ с июня 1993 года, — рассказал Виктор Ашомок. — Сначала мы жили в поселке при компрессорной станции, но потом поселок полностью расселили и всем дали другое жилье. Поскольку готового жилья тогда всем не хватило, нас временно заселили в муниципальную квартиру на окраине самого села Ярково».

На Ярковском ЛПУ МГ Виктор Ашомок проработал 24 года. Теперь его выставляют с вещами и семьей на улицу

Фото: surgut-tr.gazprom.ru

Собеседник агентства пояснил, что о предоставлении временной муниципальной квартиры руководство ЛПУ договорилось с прежним главой района Валентином Вторушиным. «Но дом был 82-го года постройки, в 2007 году его вообще признали аварийным, — пояснил Виктор Ашомок. — А нас в 2005 году переселили наконец в дом в поселке Газовик в Ярково. Поселок строился для работников ЛПУ».

Землю для строительства поселка выделил Ярковский сельсовет в 1998 году в бессрочное пользование (документ есть в распоряжении редакции) «дочке» «Газпрома» — «Сургутгазпрому», который превратился из государственного предприятия в ООО только в 1999 году. Построено было, по словам собеседников агентства, больше пяти десятков домов.

При этом, согласно документации, строительство дома в переулке Прохладный, 2 было начато еще в 1996 году, то есть в то время, когда компания была государственной, а значит, строительство шло на государственные деньги. Однако стройка завершилась лишь в 2004 году, то есть достраивало дом уже коммерческое предприятие за свой счет.

17 января 2005 года профком ЛПУМГ принял решение выделить отдельные дома в переулке Прохладный двум сотрудникам компрессорной станции. «Нам сначала выдали ключи, а потом забрали их. И снова отдали только весной, — вспоминает собеседник агентства. — Мы только потом поняли, что они ждали вступления в силу нового Жилищного кодекса. Если бы мы получили жилье до 1 марта, мы могли бы перевести его в собственность».

Дома на себя зарегистрировал «Сургутгазпром», ставший затем ООО «Газпром трансгаз Сургут». Через несколько месяцев, по словам ярковской семьи, компания предложила людям подписать договоры коммерческого найма.

В 2011 году сам Виктор Ашомок и четверо его соседей подали в суд иски к ООО «Газпром трансгаз Сургут». Люди потребовали отменить право собственности компании на их дома и разрешить им приватизировать жилье.

Остальным селянам повезло: судя по решению суда, «Газпром трансгаз Сургут» не смог доказать, что строил дома за свой счет, а не за государственные деньги. Ашомок же получил отказ: по мнению суда, дочерняя компания «Газпрома» строила дом на свои средства, а значит, владеет им на законных основаниях. В 2016 году он снова подал в суд, и вновь потерпел поражение. Собеседник агентства между тем уверен: даже если компания зарегистрировала дом на себя, она должна была передать его в собственность района как непрофильный актив.

Дом, за который бьются селяне, лакомый кусок площадью почти 160 кв. метров, с гаражом и постройками, приглянулся новому замначальника ЛПУМГ, считает Виктор Ашомок. Его семья уверена: компания приложила все усилия, чтобы не позволить работнику приватизировать жилье, а сейчас, когда Ашомок заболел и стоит на пороге пенсии, его решили просто выбросить на улицу.

В 90-е годы у компрессорной станции был свой поселок рядом с Ярково. Потом его снесли, а людям дали другое жилье, которое компания решила зарегистрировать на себя.

Фото: surgut-tr.gazprom.ru

Правда, работодатель предложил вариант решения проблемы. Как рассказал собеседник агентства, в случае, если работник возьмет ипотечный кредит, компания заплатит небольшой первоначальный взнос и проценты по займу. «Но это могут сделать те, у кого кошелек толстый. А мне сейчас кажется, что у нас коррупция — причем во всех эшелонах власти. Выселяться я отказался. Нам идти некуда», — говорит Виктор Ашомок.

Вариант с соцнаймом муниципального жилья для семьи отпадает: такие квартиры положены малоимущим либо инвалидам, а сотрудники газотранспортной компании получают неплохие по сельским меркам зарплаты. В администрации района корреспонденту «URA.RU» подтвердили то, что Ашомок стоял в очереди на жилье на собственном предприятии, и это не дает ему права перейти в муниципальный список.

«В случае, если есть свободное жилье, возможен вариант коммерческого найма, семья может подойти в администрацию и уточнить. К сожалению, сейчас я не могу сказать, есть ли такое свободное жилье», — пояснил «URA.RU» сотрудник в администрации.

Как рассказал корреспонденту «URA.RU» тюменский адвокат Виктор Писный, история с ярковской семьей скорее правило, чем исключение.

По его словам, только в Уватском районе было как минимум 10-15 исков работников к ООО «Газпром трансгаз Сургут», которое решило выселить их из ведомственного жилья, хотя люди прожили там не одно десятилетие. В открытых источниках сразу находится около десятка подобных судебных дел, причем иски были поданы не только в Ярковском и Уватском районах области, но и на Ямале, где компания вынуждала людей заключать договоры коммерческого найма.

Получить комментарии в Ярковском ЛПУМГ и пресс-службе «Газпром трансгаз Сургута» «URA.RU» не удалось: в Ярково телефон приемной был переключен на факс, в пресс-службе сургутской компании никто не брал трубку. В справочной службе «Газпром трансгаз Сургута» корреспонденту агентства сообщили, что начальник службы по связям с общественностью сейчас находится в отпуске, а его заместитель будет только завтра.

ura.news

"Дочка" Газпрома требует многомиллионную сумму с Минфина

О проблемах российского бизнеса

Илья Рыбалкин: непредсказуемость, напряженность и связанная с этим нервозность – это плохие спутники бизнеса. Крупный российский бизнес, имеющий международное присутствие, не исключение. У российских клиентов, которым нужны консультации в связи с их международной деятельностью, нет уверенности в том, что юристы, которым они доверяли много лет, будут с ними в это трудное время. Именно поэтому мы создали свою юридическую практику. Мы российская юридическая фирма, которая в состоянии предоставить те юридические услуги, которые российский бизнес хотел бы получить от международных консультантов. Именно за этим к нам и приходят.

Востребовано консультирование по вопросам применения санкций и торговых ограничений. В последнее время намечается новый тренд: российский бизнес не готов мириться с санкциями, маскирующими протекционизм и недобросовестную конкуренцию в международной торговле. Бизнесмены и частные компании все чаще интересуются возможностями обжалования или другими мерами реагирования.

Сурен Горцунян: также растет число комплаенс-запросов, это глобальная тенденция. Регуляторы наращивают активность, компании же хотят соответствовать требованиям законодательства. В целом на рынке сделок меньше, чем споров. Эта кризисная черта сохраняется.

ИР: заметен еще один интересный тренд, который зависит не от санкций, а от естественного хода вещей. Это наследственные вопросы и передача бизнеса следующим поколениям. Немалое число российских бизнесменов, которые с 90-х годов, не покладая рук, создавали свои бизнес-империи, задумываются о преемственности. Это очень конфиденциальные запросы и проекты, но их число неумолимо растет. Замечу, что и в подобных проектах появляется геополитический элемент: посмотрите, что происходит в Лондоне в связи с приказами о «происхождении состояния, которое не объяснено». Снова, но уже по-другому задается вопрос: откуда у вас столько денег, товарищи? Вроде всех уже проверили, дорогие сердцу юристы исписали не одну тонну бумаг, суды вынесли немало решений и «снова здорово». Как юриста это меня несколько расстраивает, но не удивляет. Геополитика.

О востребованности российских юрфирм

ИР: Если говорить в очередной раз о геополитике. Весьма актуальной в современных реалиях становится защита интересов Российской Федерации в международных инвестиционных спорах с участием иностранных инвесторов. В этой связи возрастает спрос на юристов-международников, которые разбираются в инвестарбитражах и могут выступать «навигаторами» в сравнительно новых для нашего государства вопросах. Традиционно эту нишу в качестве консультантов занимали исключительно иностранные специалисты, но в силу ряда причин status quo должен поменяться. Мы уже наблюдаем серьёзные изменения: российские юридические фирмы все больше оказываются вовлечёнными в подобные проекты.

В последнее время много говорят о том, чтобы усилить давление на международных консультантов и ввести дополнительное регулирование их деятельности в России. Это неправильно, на мой взгляд. Пусть расцветает сто цветов. Конкуренция – это хорошо. Российская или международная фирма – это не так важно, если юристы могут сделать работу и достигнуть того результата, который ожидает от них клиент.

О переменах на юридическом рынке

ИР: рынок уже меняется. Геополитическая реальность существует помимо нас. Вряд ли кто-то понимает объективные критерии отбора кандидатов в санкционные списки того или иного уровня. Если в них неожиданно попадает многолетний клиент международной юридической фирмы, то это ставит её перед непростым выбором. В подобной ситуации западные офисы опасаются работать с таким клиентом из-за риска уголовной ответственности и возможных репутационных проблем в США. Российский офис рискует лишиться большого объема работы. Но сложнее всего партнерам, которые «привели» подобного клиента и поддерживают с ним отношения от имени фирмы. Один партнер будет руководствоваться принципом «ничего личного, только бизнес», и тогда фирма перестанет работать с клиентом. Другой – лояльностью и своим представлением об этике отношений с клиентом. Скорее всего, такой партнер перейдет в юридическую практику, которая не имеет жесткого санкционного регулирования, или создаст свою.

Это очень тяжелый выбор. Но если кто-то из партнеров международных юридических фирм когда-нибудь попадет в подобную ситуацию, я готов поделиться своим опытом.

СГ: мы рады, что сегодня находимся в гибкой платформе: если возникнут неблагоприятные последствия для российских клиентов, нам не придется думать об американском законодательстве так, как если бы мы были партнерами американских фирм, или отказываться от клиентов. К тому же мы не связаны какой-либо лояльностью к собственным офисам и можем идти в любые компании за экспертизой – географически, индустриально или юридически.

О пути к юриспруденции

СГ: есть семейная история и история случайных совпадений. Семейная в том, что юристом был мой дедушка. После девятого класса я поступал на экономический факультет в новое экспериментальное учебное заведение перестроечных лет – Христианский гуманитарный лицей. Экономический факультет в нем так и не открыли – желающим, которых похоже, было немного, предложили выбрать между историческим факультетом и юридическим. Вот так я пошел по юридической стезе.

ИР: у меня все очень просто. Мой отец был дипломатом (юристом-международником), дедушка был дипломатом, поэтому в семье не стоял вопрос, куда пойти учиться: в МГИМО, конечно, на международно-правовой факультет.

О выборе в пользу консалтинга

ИР: в конце 90-х в среде молодых выпускников юридических факультетов считалось «крутым» работать в международной юрфирме – мои старшие товарищи работали кто в Norton Rose, кто в Cleary. Я подал несколько резюме и меня пригласили работать в немецкую юрфирму (я хорошо знал немецкий язык, потому что прожил в Германии восемь лет). Я втянулся, и, наверное, у меня проявился талант юридического консультанта. Признаться, слово «консультант» я не очень люблю. Стоит поодаль, отстраненно наблюдает и советует. Я – часть команды моих клиентов. В любом проекте.

СГ: у меня, кстати, тоже подобная история из 90-х – be careful what you wish for. Тогда действительно было модно хотеть стать партнером международной юрфирмы – я тоже хотел стать партнером. Я не сразу попал в мир международных юрфирм, был эпизод участия в российской правовой реформе – написания законопроектов для РФ, в 1995–1997 я работал в thinktank-ах, которые разрабатывали законодательство. Потом я попал в программу интернов White & Case, затем было много лет в Herbert Smith (в настоящее время Herbert Smith Freehills) – они только открыли офис, и я был первым российским юристом-непартнёром, которого они наняли.

О борьбе с профвыгоранием и особенностях российского рынка

ИР: я никогда не стремился к партнерству, отчасти меня даже не спрашивали. В определенной кризисной ситуации я сыграл, по мнению партнеров той юридической фирмы, значимую роль в ее стабилизации, проявив морально-волевые и иные полезные качества. И стал партнёром. Работа партнёра сопряжена с очень большой ответственностью и занимает очень много времени. Но мне до сих пор очень нравится развивать бизнес, делать работу руками и общаться с людьми. Где еще такая возможность – ну не чиновником же мне быть?

СГ: я, наоборот, сразу представлял карьерную цель – быть партнером. Достиг этого не в таком юном возрасте, как Илья, но тоже до 30 лет. Для английских партнеров это было очень необычным, и нам с Оксаной, которая предложила мне партнерство в Lovells [Оксана Балаян, упрпартнер Hogan Lovells в России – ред.], приходилось составлять статистику и ссылаться на реалии молодой экономики, приводя в пример молодых олигархов и юристов.

ИР: я честно всегда говорю, это надо признавать, что отчасти мне повезло. Но еще, чтобы повезло, надо много поработать и попахать. Как говорил Константин Райкин: «Бог сверху награждает того, кто выпрыгивает ему навстречу».

СГ: в борьбе с выгоранием помогали две вещи. Первая – особенности российского рынка: у нас нет такой сегментации и узкой специализации, которая присутствует на развитых рынках Лондона или Нью-Йорка, где в течение семи лет человек может делать только, например, derivative taxation. У нас была возможность работать над разными вещами: в течение своей карьеры я занимался и спорами, и сделками, и проектами, и нефтесервисом, и розницей, и недвижимостью. Это делало жизнь более разнообразной и не позволяло дойти до точки, когда ты приходишь к выгоранию. Второе – клиенты видят в нас не просто юристов, а trusted advisors. Возможность быть частью чего-то большего, чем просто юридическая работа, когда ты находишься в доверительных отношениях с клиентом – это то, что всегда оберегало меня от выгорания в профессии.

ИР: мне тоже везло на клиентов, я встречался, как правило, с хорошими, умными и благодарными людьми. Это настолько важно в нашей профессии – когда тебе просто говорят спасибо или поддерживают, когда тебе сложно. Кроме того, интересные проекты позволяют развиваться личностно и профессионально. Я начинал работу как налоговый юрист, потом появились сделки M&A, затем – сложные трансграничные споры.

Как-то мне показалось, что я устал от юридической профессии, мне захотелось уйти в инвестиционный банк или в бизнес. И очень быстро пришло озарение: современная юридическая практика и есть бизнес. Как только ты это понимаешь, видишь, что им надо управлять, развивать, конкурировать, все мысли о выгорании выгорают. Я считаю, что я занимаюсь своим делом. Это мое призвание.

О доверии клиентов

СГ: большинство клиентов, например, согласились перейти за нами в «РГП». И это не просто смена бренда на бренд. Когда ты говоришь, я ухожу из White & Case в Latham Watkins – это одна история. Когда ты говоришь: я встаю и ухожу из Akin Gump в «Рыбалкин, Горцунян и Партнеры» – здесь проявляется доверие.

Компании сейчас (и в России, и глобально) все больше хотят использовать внутренних консультантов. Где-то это вопросы секретности, где-то экономии – мотивация различна. Но нам удалось сформировать длящиеся отношения с клиентами.

О том, где лучше жить и судиться

ИР: в Москве сложно бывает зимой, когда солнца мало. Еду тогда за солнцем на моря и океаны ненадолго. Или раскладываю в офисе апельсины. Жить мне нравится здесь. Тут моя семья, друзья и работа. И в нашей стране судиться становится интереснее. Появляются масштабные проекты с участием флагманов российского бизнеса, «Роснефти», «Газпрома», «Транснефти» или Сбербанка, споры по которым разрешаются в российских судах с привлечением легиона талантливых российских судебных юристов. Российская судебная система созрела для судебных баталий такого масштаба. Безусловно, с учетом международной активности российского бизнеса разбирательства в иностранных судах и арбитражных центрах будут нередкими.

СГ: я очень люблю свою родину, Москву – это экзистенциальный выбор в пользу России. А судиться бывает эффективнее в Англии, и я сейчас не имею в виду разницу в квалификации судей и традиции применения права или разницу между правовыми системами, а такой простой, но организующий и часто определяющий поведение сторон в процессе институт, как расходы, поскольку в российском процессуальном законодательстве все еще нет важного акцента на расходы. Этого, кстати, нет во многих юрисдикциях. После реформы Лорда Вульфа в 2000-е английская система была реформирована таким образом, чтобы заставлять всех более эффективно и прагматично структурировать свои аргументы и достигать быстрого решения эффективно.

О непрактичности юридического образования

ИР: когда учился я, образованию не хватало практической составляющей. По крайней мере, я могу сравнивать с немецким подходом к профессиональному образованию, проработав семь лет в немецкой юридической фирме. Образовательный процесс построен не столько на запоминании информации, сколько на ее самостоятельном осмыслении и формировании навыка правоприменения.

Этой же цели служит референдариат, погружение в практическую работу адвоката, нотариуса, судьи или чиновника. Я никогда не встречал слабых немецких адвокатов. Работал ли я с неубедительными российскими, американскими или английскими адвокатами? Да. Хотел бы, однако, отметить, что, судя по молодым сотрудникам нашей фирмы, уровень и направленность юридического образования в нашей стране качественно изменились. У нас работают блестящие юристы.

Об авторитетах в профессии

ИР: авторитетом для меня является Генри Маркович Резник. Он многое делает для воплощения идеи культуры права в нашем обществе, поднимая очень важные и глубинные этические вопросы в нашей профессии. Это очень мощный человек, каких мало в юридической профессии.

СГ: у меня нет одного такого человека, я встречался со многими талантливыми юристами, мой перечень менторов, которые на меня повлияли, может исчисляться десятками – там точно есть необычные люди. Например, Сергей Анатольевич Шишкин, вице-президент АФК «Система», адвокат Александр Робертович Шуваев. Для меня жизненными ориентирами были и являются многие мои коллеги по White & Case – это и Хью Верье, и Эрик Михайлов, и Игорь Остапец. И многому я научился, работая с другой стороны стола, у таких выдающихся юристов, как Брайан Зимблер (теперь в Morgan Lewis) или Мелисса Шварц (Akin Gump).

О причинах отказа от клиента

СГ: отказываться от клиентов приходится сплошь и рядом. Первая и главная причина – это конфликт. Он бывает нескольких типов – этические конфликты, бизнес-конфликты, что более сложно, и для этих целей хорошо, что мы маленькая фирма и вероятность конфликта невелика.

ИР: я не буду работать над делом, в успех которого не верю. Я откажусь от клиента, который меня обманывает или недоговаривает. Юристу врать нельзя, если ты хочешь, чтобы тебе помогли.

О будущем профессии

СГ: хотелось бы, чтобы наша профессия была востребована через какое-то время, а имидж ее был позитивным. Чтобы было больше благодарности и положительного восприятия.

ИР: я хотел бы создать в России юридический бизнес нового поколения, используя мой 20-летний опыт и знания, полученные в лучших международных юридических практиках.

СГ: в российских фирмах исторически отношение к юристу сложилось словно к художнику. Опыт работы в международных фирмах научил нас относиться к юриспруденции как к бизнесу. В России мы видим много талантливых юристов, которые не понимают, как его структурировать. Ситуация должна поменяться.

pravo.ru

«Дочка» «Газпрома» проиграла суд по скандальной трубе, угрожающей жителям ХМАО — URA.RU

Суд постановил уменьшить охранную зону «трубы» «Газпром Переработки» — на очереди новые искиФото: Александр Кулаковский © URA.RU

Арбитражный суд ХМАО суд впервые вынес решение против «дочки» «Газпрома» из-за скандала с охранной зоной трубопровода, в которую попали жилые дома. Таким образом, иск администрации Сургута к «Газпром Переработке» и окружному Росреестру был полностью удовлетворен. Об этом говорится в материалах суда, информацию также подтвердили «URA.RU» в мэрии города.

Суд согласился с позицией чиновников и постановил исключить из госреестра зону минимальных расстояний конденсатопровода «Уренгой — Сургут» — напомним, это рекордная охранная территория в 5 километров. В пресс-службе «Газпром Переработки» на момент публикации решение суда прокомментировать не смогли.

Как ранее подробно сообщало «URA.RU», в охранную зону конденсатопровода «Газпром переработки» попала треть Сургута, в том числе и международный аэропорт, а также несколько муниципалитетов ХМАО. Таким образом, под угрозой оказались инфраструктурные проекты региона, а некоторые города и районы могли уйти под снос. Эту ситуацию

Статья по теме

брал под контроль президент России Владимир Путин. Глава государства еще в июне 2017 года на прямой линии заявил, что «Газпром» не должен настаивать на ликвидации жилья, построенного раньше, чем появились охранные зоны трубопроводов. О поддержке местных властей говорили также глава Югры Наталья Комарова и первый вице-губернатор ХМАО Геннадий Бухтин.

Добавим, в арбитраже ХМАО есть еще два иска к «Газпром Переработке» от Сургутского района и Когалыма, чьи жилые территории также попали в охранную зону конденсатопровода. Эти заявления будут рассмотрены до конца марта. В Сургуте есть также еще одна «труба» другой дочки газового монополиста, «Газпром трансгаз Сургута»,в чьей зоне находятся жилые дома.

«Газпром Переработка», напомним, до осени 2017 года базировалась в Сургуте и переехала в Санкт-Петербург после смены руководства. Это федеральная «дочка» «Газпрома», которой принадлежат перерабатывающие заводы в нескольких регионах России.

ura.news

«Дочка» «Газпрома» потратила почти $1 млн на лоббистов в США :: Экономика :: РБК

Nord Stream 2 потратила не менее $880 тыс. в США на лоббирование защиты проекта «Северный поток-2» от санкций. Они могут привести к «непредвиденным последствиям» для Европы, говорит представитель компании

Фото: Stefan Sauer / Global Look Press

Швейцарская компания Nord Stream 2, планирующая строительство газопровода «Северный поток-2» от побережья России до Германии, в июле—сентябре потратила не менее $880 тыс. на лоббирование в Вашингтоне своих интересов, связанных с реализацией проекта в условиях новых американских санкций. Принадлежащая «Газпрому» на 100% Nord Stream 2 обратилась к услугам трех лоббистских фирм, контракты с ними были заключены в июле — еще до того, как президент США Дональд Трамп подписал новый закон о санкциях CAATSA.

Фирма Capitol Counsel получила от компании «Газпрома» $150 тыс., Hawksbill Group — $80 тыс. и Roberti Global — $650 тыс., следует из раскрытий Nord Stream 2 в базе данных о лоббистской деятельности сената США. Контракт Nord Stream 2 с Roberti Global оказался вторым самым дорогим в третьем квартале после договора производителя чипов Qualcomm с Covington & Burling, подсчитало издание Politico. Контракт с Capitol Counsel был расторгнут.

Nord Stream 2 дала фирмам задание лоббировать «вопросы, связанные с позицией США по отношению к трубопроводу «Северный поток-2», включая воздействие потенциальных финансовых санкций на проект». Подписанный Трампом 2 августа закон, существенно расширяющий санкции против России, включает статью, которая угрожает «Северному потоку-2» и другим трубопроводным проектам по экспорту российских энергоносителей.

В соответствии с законом президент США может в координации с союзниками Америки ввести запрет на значимое участие в российских проектах по транспортировке углеводородов за границу. Закон грозит санкциями компаниям из любой юрисдикции, которые вкладывают средства в российские проекты по трубопроводному экспорту энергоресурсов, предоставляют для таких проектов товары и технологии, оказывают услуги.

Roberti Global лоббирует интересы «Северного потока-2» в сенате и палате представителей США, а также наняла субподрядчика — фирму SMW Partners — для лоббирования от имени Nord Stream 2 в администрации президента США (Executive Office of the President).

Представитель Nord Stream 2 подтвердил РБК, что указанные компании были наняты для «надлежащих лоббистских усилий в Вашингтоне». «Важно, чтобы американские законодатели и заинтересованные стороны были правильно информированы о проекте «Северный поток-2» и его значимости для Европы», — говорит представитель Nord Stream 2. «Эта деятельность ничем не отличается от коммуникаций, осуществляемых в интересах других компаний, организаций или правительств», — уточняет он.

По его словам, компания Nord Stream 2 «в курсе обсуждений вокруг реализации нового закона о санкциях и солидарна со многими голосами в Европе, обеспокоенными непредвиденными последствиями, которые могут нести для европейских потребителей и бизнеса определенные положения закона». Трубопровод «обеспечит дополнительный надежный источник газа для Европы, способствуя тысячам рабочих мест для европейцев и стимулируя инвестиции в экономики многих стран Европы», подчеркивают в Nord Stream 2.

«Северный поток-2» предполагает строительство двух ниток газопровода от побережья России через Балтийское море до Германии. Финансированием проекта занимаются оператор строительства Nord Stream 2 AG (единственный акционер — «Газпром») и пять европейских партнеров — Shell, OMV, Engine, Uniper и Wintershall. «Газпром» обеспечивает 50% производственного бюджета Nord Stream 2, остальные — по 10%.

У Nord Stream 2 есть лоббисты и в Евросоюзе, следует из соответствующей базы данных ЕС. Годовой бюджет компании на лоббирование в Европе составляет €400–500 тыс., плюс она платит €200–400 тыс. в год сторонним лоббистам.

www.rbc.ru

«ДОЧКИ» И «СЫНКИ» «ГАЗПРОМА»

«Новая газета» уже писала, что близкие родственники газпромовского начальства через компанию «Итера» распределяют российский газ. Вот новые факты В последнее время российский газовый монополист постоянно находится в центре внимания: компанию один за другим преследуют различные скандалы и разбирательства — это и ситуация с НТВ, и либерализация рынка акций «Газ прома», и непростые взаимоотношения газовой компании со своими миноритарными акционерами... Однако наиболее интересными являются отношения «Газпрома» со своими многочисленными аффилированными структурами, куда газовый монополист постепенно выводит наиболее ценные активы, пытаясь укрыть их от пристального внимания государства и акционеров. Одной из таких структур является Международная энергетическая корпорация «Итера». Ресурсная база этой компании стремительно увеличивается за счет месторождений «Газпрома». Компания «Итера» зарегистрирована на территории США, приоритетным направлением ее бизнеса являются добыча и реализация газа в странах СНГ и Балтии. На протяжении последних лет «Итера» уже получила от «Газпрома» пять месторождений, общие запасы которых превышают 1,5 трлн куб. м газа, и стала самым крупным независимым производителем природного газа в России. Для передачи «Итере» лицензий на газовые месторождения руководство «Газпрома» обычно использует две схемы. Согласно первой создается некая компания, в которой «Газпром» имеет контрольный пакет. В дальнейшем на нее переписываются принадлежавшие «Газпрому» лицензии. Через некоторое время «дочка» проводит допэмиссию акций в пользу аффилированных с «Итерой» структур, и доля «Газпрома» уменьшается. По этой схеме корпорация получила контроль над Восточно-Таркосалинским, Вынгаяхинским и Губкинским месторождениями. Но наиболее часто используется другой путь: через банкротство дочерних предприятий «Газпрома». В частности, ЗАО «Роспан», ранее принадлежавшее «Газпрому», заключило контракт на поставку газа «Итере», однако та за газ не платила, чем и довела «Роспан» до состояния банкротства. После этого «Газпром» решил избавиться от «невыгодного» предприятия, продав контрольный пакет акций «Роспана» структурам «Итеры» по номинальной стоимости. ЗАО «Роспан Интернешнл» было создано в 1991 г. для разведки и освоения новых залежей газа и нефти Ново-Уренгойского и Восточно-Уренгойского месторождений в Тюменской области. В августе 1995-го «Газпром» стал акционером компании, приобретя 51% ее акций, а затем продав их «Итере» примерно по 300 долларов за акцию. «Итера» взяла на себя операторские функции по торговле «роспановским» газом. Результат этого сотрудничества оказался для «Роспана» плачевным: денег от этих сделок компания так и не получила и, следовательно, задолжала подрядчикам немалые суммы. Поэтому в 1998 году кредиторы, устав ждать возврата своих средств, возбудили в отношении «Роспана» процедуру банкротства. В январе 1999 года решением Арбитражного суда г. Москвы на предприятии было введено внешнее управление, а полномочия управляющего были возложены на Дмитрия Татарникова. Результаты его деятельности на посту внешнего управляющего можно назвать положительными, но касается эта результативность лишь узкого круга кредиторов. За это время «Итере» удалось скупить максимально возможное количество кредиторской задолженности и отстранить от управления предприятием тех кредиторов, которые не являлись структурами, аффилированными с «Итерой». В феврале 2000 года собрание кредиторов «Роспана» заключило с предприятием мировое соглашение, согласно которому платежи были отсрочены на год, а затем выплачивались бы равномерно в течение пяти лет. Кроме того, «Итера» провела «перераспределение» долговых обязательств. Следствием этого стало, например, уменьшение суммы долга «Роспана» перед компанией «Нафта-Энергия» с 70 млн долл. (это около 50% всех долгов «Роспана») до 20 млн. Кстати, одновременно с этим задолженность «Роспана» перед «Итерой» увеличилась на 10 млн долларов. Пострадал от итеровских методов управления и сам «Роспан». За прошедший год ситуация в компании отнюдь не улучшилась. Система транспортировки газового конденсата — вывоз авто- и железнодорожными цистернами (затем газ поступает в магистральный трубопровод), система налива и хранения затрудняют полноценный контроль за добычей и реализацией сырья. Работники многих подрядных организаций, сотрудничающих с «Роспаном», практически по два года не получают зарплату. Дело доходило даже до забастовок. Администрация Уренгоя после начала каждой забастовки пишет письма в «Газпром», «Роспан» и другим должникам с просьбами о возврате хотя бы части долгов. Проблема может быть решена в том случае, если у «Роспана» появится собственник, заинтересованный в развитии предприятия, который будет вкладывать деньги в развитие газодобычи на уренгойских промыслах. Но запутанная финансовая история «Роспана» пока не позволяет найти заинтересованного инвестора. Правда, кредиторам «Роспана» все же удалось добиться некоторых положительных сдвигов: 11 апреля Федеральный арбитражный суд Московского округа назначил нового и.о. конкурсного управляющего, отстранив от должности «человека «Итеры». Однако на сегодняшний момент ситуация остается прежней: «Итера» все также продает уренгойский газ, а деньги утекают в неизвестном направлении.